Итак, как было сказано в прошлом посте данной серии, с повышением цены труда в ХХ веке в мире произошло одно очень важное изменение. А именно: исчезло понятие «домашней прислуги». Что, в свою очередь, запустило целую серию интересных событий – начиная с массового производства бытовой техники и заканчивая изменением роли женщин в семье. (Которая ранее – если брать «писаную историю» — для «нижних слоев» играла роль служанки.)
То есть, если до этого в течение веков главным принципом, на котором строился человеческий быт, выступал принцип «хозяин-слуга» (даже если «служанкой была жена), то есть, один человек «задавал» другому необходимость обеспечения собственного комфорта, то теперь пришлось искать другую модель. Которую коротко можно назвать: «обслужи себя сам». Разумеется, данный процесс – как и все процессы подобного рода – не мог произойти слишком быстро. В том смысле, что даже процесс «отказа от прислуги» растянулся на три десятилетия – в конечном итоге полностью в массовом сегменте эта профессия исчезла только после Второй Мировой войны. Что же касается «освобождения жен» — в смысле, превращение женщины в семейной жизни от «исполняющей обязанности прислуги» — то этот процесс растянулся еще на более длительное время. И, более-менее стал подходить к завершению в развитых странах лишь в 1980 годах
Впрочем, для события «уровня тысячелетия» все это – срок ничтожный. Правда, тут надо обязательно указать на то, что наступившая в 1990 годы реакция порой породила обратные процессы. И в плане нового превращения женщин в «домашних рабынь» — что наблюдается, например, в Средней Азии. И в плане «возвращения прислуги», которое так же охватывает бывшее советское пространство, где еще лет тридцать назад данное явление было, казалось бы, полностью изжито. Однако даже в этом случае речь идет, разумеется, не столько о реставрации, сколько об имитации: скажем, те же современные «горничные» являются, скорее, наемными рабочими со всеми правами, а не полурабынями, коими они были еще в позапрошлом веке. Так что даже с учетом вышесказанного оспаривать наличие тенденции к повышению «бытового самообслуживния» невозможно.
Более того: даже при наличии указанной реакции важные процессы «переустройства быта» в настоящее время не только сохраняются, но и продолжают нарастать, поскольку время их развития не только значительно превосходит «время жизни» поколения, но является большим, нежели время существования современной реакционной социально-экономической системы.. Поэтому – несмотря на то, что реальная зарплата в последние сорок лет не растет, а снижается – «бытовой» образ жизни большинства продолжает сдвигаться в сторону самообслуживания.
Например, это проявляется в более широком использовании полуфабрикатов – что позволяет уменьшить необходимость в «готовке», которая считается традиционной обязанностью женщин. Причем – что интересно – это происходит при очевидном ухудшении качества этих полуфабрикатов, при массированной их фальсификации. (Что, формально, должно было бы вызвать отказ от данной продукции, но не вызывает.) Вот в СССР времен 1970-1980 годов ситуация была противоположной. В том смысле, что там полуфабрикаты и «столовская еда» не были особенно популярными. (Несмотря на то, что качество продуктов было на порядки выше, чем сейчас.) Поскольку «еда должна быть домашней!», и «никакая столовая не заменит маминых котлет» — ну и т.д., и т.п. Доходило даже до того, что многие брали «на работу» домашние обеды – хотя, как правило, все заводы имели в своем распоряжении столовые, причем, с довольно дешевой и качественной едой. (В «заводском общепите» приходилось иметь дело с «постоянным контингентом», поэтому там жульничать было много сложнее, нежели в «обычных» столовых, ориентированных на приезжих.)
Подобное положение, по понятным причинам, значительно сдерживало развитие «внедомового» изготовления питания – поскольку особого спроса на него не было. Более того – «традиционное» отношение к быту, характерное для советского времени, приводило к затруднениям в плане внедрения новых видов бытовой техники. Поскольку до определенного времени спрос на нее просто отсутствовал. Например, так было с теми же микроволновыми печами, которые начали выпускаться в нашей стране еще в 1977 году, однако населением не покупались. Последнее просто не понимало: зачем нужна «духовка» — пуская и продвинутая – по цене 370 рублей? (На Западе «микроволновки» использовали как раз для разогрева полуфабрикатов – а это область кулинарии, как уже было сказано, в СССР не была популярной.)
То же самое, в общем-то, наблюдалось и с иными видами продукции – со стиральными машинами, пылесосами и даже холодильниками. (Интересно, но последние еще в 1970 были экзотикой на селе – несмотря на то, что деньги на данный товар, в общем-то, были. Другое дело, что не было понимания: зачем нужен кушающий электричество шкаф, который «делает то же самое», что и бесплатный погреб-ледник?) Впрочем, в рамках поставленной темы, подробно рассматривать все это нет смысла. Единственное, можно только отметить, что пресловутый «дефицит» 1980 годов, в значительной мере, случился именно от того, что на место поколения, для которого все эти «прибамбасы» были не нужны, пришло поколение, которое – в отличие от своих родителей – имело в них потребность. В результате чего все эти стиральные машины, холодильники, пылесосы и кухонные комбайны, которые еще в середине 1970 годов годами лежали на полках магазинов, вдруг начали активно покупаться.
Понятно, что среагировать на резко возросший спрос индустриальное производство не могло – ну, и так далее, думаю, все понятно. (Можно только еще добавить, что пресловутый «дефицит» есть процесс, охваченный положительной обратной связью, что способствует его ускорению.) Ну, и конечно, тут следует сказать, что подобные процессы происходили в самых разных странах – разумеется, где-то быстрее, где-то медленнее. (Более того – разные стадии их протекали так же по разному: скажем, в США к идее «мир без слуг с женой-прислугой» пришли уже в 1940 годах, однако на этой стадии «застряли» лет на 20, если не на 30 – до конца 1960 годов.) Однако, в любом случае, к настоящему времени этот этап является практически завершенным – ну, если не принимать во внимание описанную выше реакцию.
И поэтому можно практически «экспериментально» вывести тот образ «нового мира», к которому неизбежно придет человечество. Образ мира, в котором понятие «обслуживание» и «самообслуживание» полностью совпадают – по крайней мере, в «бытовой сфере». Причем, этот «мир» очень серьезно отличается от «мира прошлого» даже визуально – тем, что в нем происходит фундаментальное упрощение бытовых вещей. Точнее – не упрощение, а отказ от излишней декоративности, от «демонстративной уникальности», в то время, как функциональные свойства обычно только улучшаются. Ну да, это как «старинный дом» — с его «уникальной архитектурой», разного рода «завитками и узорами», но при этом с удобствами во дворе и печным отоплением. (Напомню, что еще в начале ХХ века такими особенностями характеризовались не только избы бедняков, но и особняки «состоятельных господ». Поскольку, как уже говорилось, незачем думать о канализации, если есть слуга, готовый выносить «ночную вазу».) Ну, и дом современный – с простыми, примитивными формами, но при этом имеющий все коммунальные блага. (От центрального отопления до мусоропровода.)
То же самое касается всего остального. Скажем, одежды – достаточно сравнить современные джинсы-футболки-толстовки-куртки-пуховики с «исторической формой» одеяния хотя бы середины прошлого века. Ну да – с этими пальто (зимними, демисезонными), летними плащами, шляпами, костюмами и накрахмаленными рубашками. (О женской одежде лучше вообще не говорить.) А ведь 1950 годы – это, как уже было сказано – время активных изменений. Если же мы обратимся в какой-нибудь 1910, то там контраст будет еще сильнее. Или, скажем, указанная выше еда – которая уже в настоящее время упростилась до предела. (И «средний», в общем-то, обед представителя интеллигенции – того же «профессора Преображенского», описанного у Булгакова – для нас выглядит роскошнее, нежели современное праздничное застолье представителя того же «среднего класса».) Все это год от года становится все менее «демонстрационным» и более функциональным. (Например, сейчас почти исчезли «натуральные шубы» и дубленки – кои еще в 1990 находились «на острие моды». А заодно – показывали богатство своих владельцев).
P.S. Кстати, интересно, но на примере «исчезновения прислуги» можно прекрасно разобрать вопрос «лишних трудовых ресурсов». В том смысле, что исчезновение целой отрасли человеческой деятельности мир не просто не заметил – но отреагировал на это исключительно позитивно. Включив освободившуюся рабочую силу в процесс более радикального преобразования бытия. Но об этом так же надо говорить уже отдельно…
