Прочитал у одного из «охранителей» очередной опус на тему: «как народ зажрался». Дескать, по сравнению с тем, как жили люди в прошлом, сейчас даже самые бедные живут припеваючи. Для этого автор приводит гипотетический пример человека, родившегося в 1900 году. Который на своей жизни пережил Первую Мировую войну, эпидемию «испанки», Великую Депрессию, Холокост, Вторую Мировую войну, Корейскую войну и войну во Вьетнаме, и при этом умудрился дожить до 1985 года. Разумеется, исходный посыл понятен: твои проблемы ничто по сравнению с проблемами твоих предков! Поэтому живи и радуйся, что вокруг нет войн и катастроф – ну, и разумеется, не думай что-то требовать с властей. (Которые, очевидно, эти самые войны и катастрофы предотвращают одним своим существованием.)
Однако такая очевидность существует только на уровне обыденного мышления. Поскольку стоит нам чуть глубже рассмотреть проблему, и мы увидим нечто обратное… Но пойдем по порядку. И, прежде всего, отметим, что в приведенной «выборке» речь идет, судя по всему, об обитателе США. (Великая Депрессия, Корейская и Вьетнамская война в данном случае являются маркером.) Правда, в этом случае холокост оказывается «лишним» — можно, конечно, предположить, что этот гипотетический «прадедушка» — немецкий еврей, перебравшийся в Штаты после Второй Мировой войны, но данный поворот только усложнит картину, не меняя ее основного смысла. Так что остановимся на американце, родившемся в 1900 году, и дожившем до 1985 года. Назовем его условно Джон Смит и примем, что относился он к «нижним слоям» американского общества. (Чтобы он «испил до дна всю чашу страданий».)
Что же видел в своей жизни этот самый Джон? А видел он, действительно, много чего. Например, то, что на момент его рождения средняя продолжительность жизни в США была 47 лет. И это еще был хороший результат на тот момент, поскольку в Российской Империи в это время данный показатель составлял 32 года, а в Индии – 28 лет. Разумеется, значительную роль тут играла огромная детская смертность, однако даже с учетом этого шансов пережить 50-55 лет у данного гражданина было немного. Особенно если он принадлежал к рабочему классу и трудился где-то на опасных производствах: например, у красильщиков продолжительность жизни не превышала 33 года, у типографских рабочих – 38 лет ну и т.д. (И это в развитых странах.) Связано это было с тем, что до Первой Мировой войны такого понятия как «гигиена труда» и «техника безопасности» практически не существовало, а рабочий день в тех же Штатах был ненормируемым! (Восьмичасовое ограничение он получил в 1930 годах.)
Поэтому отец нашего Джона Смита, скорее всего умер в 40-50 лет, мать, правда, имела шанс дожить до 60 лет. А сам он имел вероятность отправиться к праотцам в возрасте до 5 лет гораздо выше, нежели тогда, когда был на фронте Первой Мировой. (Впрочем, об этом будет сказано несколько ниже.) Поскольку разнообразные болезни подстерегали его безо всяких эпидемий: дизентерия, дифтерия, коклюш, скарлатина, холера (впрочем, это уже эпидемия), наконец, грипп – который «приходил» каждые 6-7 лет. (Впрочем, тогда «инфлюэнцей» именовали все респираторные заболевания, включая коронавирусные.) Наконец – массовое недоедание, которым страдало до 30% детей бедняков, и которое в совокупности с нехваткой витаминов вело к снижению иммунитета. Ну, а с учетом того, что работать приходилось с самого детства, эта особенность была особенно неприятной.
В общем, безо всякой войны жизнь тогда была не сахарной даже в самой развитой стране мира. Так что в этом смысле автор приводимого поста полностью прав. Другое дело, что акцент на войнах тут выглядит несколько странно: и потому, что молодого человека 1900 г.р. призвали в армию бы в… 1921 году, поскольку призыв тут был с 21 лет. (И это не учитывая того, что этот призыв был выборочным.) Кроме того, США вступили в ПМВ только в апреле 1917 года. А массовая отправка американских солдат в Европу началась лишь в марте 1918 года. (В ноябре этого года война закончилась.) Так что, даже если предположить, что этот молодой человек, все же попал в войска, то ему вряд ли пришлось попасть в «Верденскую мясорубку» или в битву при Сомме. И хотя жизнь в окопах и землянках вряд ли может быть названа райской, но по сравнению с «нормальным» существованием бедняка она выглядела бы не сильно инфернальной. (117 тыс. погибших по отношению к 106 млн. обитателей страны – это примерно 1 человек на 1000. То есть, смертность американцев от войны была меньше, нежели… смертность американцев же от «коронавируса» в 2020 году. На фоне указанных выше проблем это было почти незаметным.)
Вот «под испанку» наш Джон Смит, скорее всего, попал бы – но даже этот момент вряд ли стал для него особо трагическим. В том смысле, что от самой страшной эпидемии ХХ века период с 1917 по 1919 годы умерло 675 тыс. американцев. При населении США в 106 млн. человек это было, конечно, немало – но и не слишком много. (В пересчете на год это будет всего в 2 раза больше в сравнении со смертями от того же «ковида» даже в пересчете к тогдашнему количеству населения.) Более того, в госпитале этот американец, скорее всего, чувствовал бы себя лучше, нежели в «обыденной жизни»: там хоть регулярно кормили и давали крышу над головой. Поэтому гораздо большей проблемой для данного гражданина выглядело бы получение работы после поправки и отправки домой. (Армия США – как уже говорилось – полноценно поучаствовать в войне так и не смогла.)
Но оказавшись вновь на Родине, наш Джон Смит – на свое удивление – вдруг увидел бы, что с работой проблем особых нет. Поскольку Соединенные Штаты переживали послевоенный экономический подъем: в отличие от разоренной Европы, эта страна получила от войны только преимущества. В 1920 годах огромными темпами росла автомобильная промышленность – и, вообще, машиностроение – промышленность химическая (особенно с приставкой «нефте») и электрическая, росло производство продуктов питания и транспортная сеть. Поэтому при наличии трудолюбия можно было надеяться не просто попасть на завод «работать за еду» — как это было привычным еще в 1910 годах – но получать деньги, которых хватало на некоторые, невозможные прежде, удовольствия. Например, на хороший костюм, выпивку по выходным (до «сухого закона», правда), танцы в «дансингах» под джаз с девчонками. (С очевидным результатом в виде женитьбы.) Наконец, поднакопив денег и взяв кредит, можно было приобрести небольшой домик – пускай и фанерный, но «свой». (Слово «ипотека» тогда было еще новое, и о том, что под ним скрывается, большинство американцев не понимало.)
То есть, вместо полуживотного существования своих родителей, вернувшийся с войны (или не уходивший на нее) Джон Смит в 1920 годах получал пресловутую «американскую мечту». (Кроме жилья можно было попробовать купить и знаменитую «жестянку Лиззи» — Форд-Т, который стоил 350 долларов. При зарплате рабочего в 1200$ в год – вполне возможная покупка.) И для него уже в этот момент «тот самый адский ХХ век» внезапно оказывался не просто «не таким уж и ужасным», а совершенно наоборот – гораздо более мягким, нежели все те времена, что были раньше. (Когда проблемой была не покупка автомобиля, а пошив новых штанов.) Правда, в конечном итоге, за этот подъем пришлось расплачиваться Великой Депрессией – однако, если честно, то Депрессия также была ужасом только по сравнению с недавним состоянием. (Для рабочих, разумеется. Реальной проблемой она стала для фермеров, которые, собственно, и пережили тогда настоящий «голодомор», составив большую часть погибших от голода.)
Но и это было, фактически, такое же локальное «возвращение в прошлое» (до 1917 года), что и голод 1932 года в СССР. Поскольку уже к концу 1930 годов рузвельтовский «Новый курс» сумел, в значительной мере, блокировать указанный «взбрык свободного рынка», и запустить множество совершенно нерыночных – но при этом ведущих к улучшению жизни большинства – программ. Разумеется, тут нет смысла не только описывать, но даже перечислять их, поскольку весь корпус рузвельтовских реформ был чрезвычайно объемный, включающий в себя практически все стороны жизни США. Начиная с создания системы социального обеспечения – пенсий, пособий по безработице (впервые в истории страны) – и заканчивая устранением расовой дискриминации в экономическом плане. (До Рузвельта чернокожие получали в два раза меньшую зарплату, нежели белые.) Можно только сказать, что «жизнь до Рузвельта» и «жизнь после Рузвельта» для США различаются очень сильно.
Конечно же, стоит понимать, что в такой большой и «сложной» стране эти самые реформы проходили отнюдь не гладко – доходило даже до прямых столкновений рузвельтовской администрации с многими представителями элиты – но, в конечном итоге, результатом их стал выход из Депрессии и развитие социального государства. (Хотя с некоторыми противниками Делано Франклина и «Нового курса» разбирались довольно специфически. В том смысле, что они «неожиданно исчезали» – что, впрочем, в американской жизни было нормой для тогдашних «дельцов».) В любом случае, можно сказать, что во времена Рузвельта американскому капитализму значительно «пообломали клыки», превратив его из адского зверя, пожирающего человеческие жизни, в довольно мирное и полезное животное. В то самое «государство всеобщего благосостояния», которое стало символом возможности «партнерства между рабочими и хозяевами». В результате чего рабочие получили повышение уровня жизни, а хозяева – стабильность.
Разумеется, тут можно долго говорить о том, на чем держалось это партнерство, и почему сам Рузвель «неожиданно» не исчез. (В американской истории было убито четыре президента – так почему бы не быть пятому?) Однако делать это надо отдельно. Тут же стоит только еще раз указать на то, что связан указанный момент был с тем, что американские «хозяева» серьезно опасались того, что оказавшийся в тяжелых условиях пролетариат+разорившиеся фермеры устроят им всем «настоящую» революцию советского типа. И что по сравнению с гипотетическим Союзом Социалистических Штатов Америки любые «Новые курсы» — со всеми их ограничениями – окажутся детскими игрушками. (Разумеется, речь идет о т.з. «хозяевах».)
Поэтому тут имеет смысл только еще раз указать, что – несмотря на все ужасы Великой Депрессии – наш Джон Смит вполне смог дожить до того момента, когда наступило послевоенное улучшение жизни. И да: как не удивительно, но Вторая Мировая война также его задела не слишком сильно. Конечно, была определенная опасность того, что его сыновья 1921-1924 г.р. попадут, скажем, в сражение на Гуадалканале (7100 погибших) или в «Операцию Нептун» — она же знаменитый «День Д» (4413 погибших) – ну, или вообще, окажутся среди тех 418 тысяч человек, что погибли во время Второй Мировой войны. Но, в целом, это было еще менее вероятным событием, нежели смерть от «испанки» в 1919 году.
Зато в 1950 годы наш Джон Смит смог бы не только снова купить потерянный в Великую Депрессию дом, а так же заменить сгнивший в хлам Форд-Т на что-то более приличное, но и получить гарантию, что его сыновья – которые с большой степенью вероятности пережили бы войну даже в случае призыва в действующую армию – получат то же самое. А точнее – еще больше, поскольку образование, а также квалификация у них была бы более высокая. А внуки нашего Джона Смита (1945 г.р. и выше) могли с высокой степенью вероятности поступить еще и в колледж.
Разумеется, тут можно было бы пойти дальше, и разобрать то, что случилось с нашим героем в период той же Корейской войны (если честно, то даже дети с большой степенью вероятности туда не попали бы), а так же – войны Вьетнамской. (Вот это более опасно – для внуков.) Но, в любом случае, это будет уже излишне. Поскольку со всей очевидностью выясняется, что «ужасный и страшный ХХ век», с его миллионами жертв, по отношению к нашему герою был гораздо менее жесток, нежели это можно было предположить. Более того – он был на порядки более мягким к нему, нежели «прогрессивный» век XIX по отношению к его родителям и прочим предкам. (Не говоря уже про более «ранние» века.) И фактический итог жизни для человека, родившегося с огромной степенью вероятности в нетопленой комнате или хижине с земляным полом, а умершем в собственном доме с двумя машинами, вряд ли может быть назван иначе, как очевидной удачей.
Конечно, «охранители» тут могут возразить тем, что, дескать, жизнь американца не является нормой для человечества. Однако и в большинстве других вариантов мы увидим что-то подобное. Например, взяв условного Ивана Кузнецова, мы должны понимать, что начало его жизни с вероятностью в 70-80% случилось в грязной избе вместе со скотиной, причем, как минимум треть братьев и сестер его померли во младенчестве. (И его родители – в отличие от родителей американца – вряд ли дожили даже до 50 годов. Т.к. продолжительность жизни в 1900 году в Российской Империи была на 10 лет меньше, чем в США.) На этом фоне даже вероятность погибнуть в Гражданскую и Великую Отечественную войну выглядит невысокой. (Хотя она и выше, нежели вероятность погибнуть в войне в США.) Поэтому если бы Иван Кузнецов дожил до 1985 года, то он мог бы считать свою жизнь такой же успешной, что и Джон Смит. (На самом деле хрущевка отличается от американского коттеджа на порядок меньше, чем курная изба от хрущевки.)
Так что для того, чтобы найти действительно пострадавших в ХХ веке обитателей Земли, пришлось бы потрудиться. (ИМХО, сюда могут быть отнесены однозначно только германские и восточноевропейские евреи.) В любом случае, общий тренд уровня жизни для обитателей практически всех развитых стран было один: улучшение.
В отличие от событий, которые развернулись после указанного 1985. Но о них будет сказано в следующей части.
P.S. Разумеется, все это не значит, что в прошлом веке не было страданий — две Мировые войны, множество войн локальных, экономические кризисы (включая Депрессию), случившийся в 1930-1940 годах расцвет фашизма — это, конечно, события очень инфернальные. Но все это, в конечном итоге, было преодолено — по крайней мере, если брать период до 1985 года. В отличие от…
