Сегодня даже самый чокнутый навальнист с промытыми мозгами – вынужден, скрепя сердце, признавать, что в рыночной экономике капитализма «тоже есть проблемы». Свойственный полоумному 1990-му году «образ Эдема», намертво связанный нездоровыми фантазиями обывателя с каким-то мифическим и безразмерным «Западом» (хотя ведь и Бразилия от нас на Западе находится!) – с годами крошился, и раскрошился совсем. Нет Эдема в США: есть очень проблемное и противоречивое общество. Факт, что называется, твёрдо установленный и кровью подписанный. Потому упор либералы сместили на «сравнение проблем».
Сегодня стандартный штамп, применение которого я в интернете встречаю сотнями – «а в СССР тоже не всё было хорошо». Мол, наша жизнь не малина, но ведь и там тоже… Если отбросить вкусовщину, то получается: у нас проблемы, у них проблемы, и весь вопрос, какие тяжелее. Этот «объективизм» направлен своим полемическим жалом против секты, поставившей СССР на место, где вчера сидел Запад: то есть приписавший советскому прошлому свойства Эдема, земного рая.
Это отражает шараханье людей, не умеющих думать: у них в голове есть только чёрное и белое, и нет полутонов. Вначале у этих бездумных людей США были абсолютной тьмой и чернотой. Как только выяснилось, что там не только чёрное – тут же возник прямо противоположный взгляд: там всё светлое. Потому что у фанатиков только два цвета, и коли не один, так другой! Маятник качается обратно, «сменяя вехи»: раз в США не всё светлое, то значит… А раз там только тёмное, то всё светлое… Сами понимаете, где!
Наш общественный дискурс требует признать СССР или адом, или раем. Промежуточное для фанатиков недопустимо. Для российского либерала само предположение о подделке выборов в США кажется кощунством на образ Эдема, а для «левака» любое упоминание о советских проблемах представляется «грязной клеветой».
Поскольку оба эти взгляда полоумны, и тупиково-бесперспективны, закрывают дорогу прогрессу (раз уже есть идеал в готовом виде, то «дальше развиваться – только портить»), на солидность претендует взгляд о «различной структуре проблем» в советском и западном обществах.
А раз и там и там были проблемы, то всё сводится к делу вкуса. Одному больше нравится отсутствие дефицита, другому – отсутствие безработицы. Одному больше нравятся бесплатные стандартные квартиры – а другому – квартиры за деньги, но зато нестандартные и с любой степенью роскоши…
Конечно, и такой взгляд не может претендовать на научную объективность!
Ибо вкусы у людей разные, о вкусах не спорят, но Истина одна. Наука не изучает вкусы. Наука ищет Истину.
Приведу простой пример – на тему «о чём это я говорю?». С точки зрения научной медицины водка в больших количествах – вредна для организма. И это вердикт окончательный, обжалованию он не подлежит. Если всё время хлестать водку стаканами – то начнёшь и физически, и психически деградировать. Желающие поспорить есть? Даже среди алкоголиков таких не найдётся: никто так не ругает водку, как алкаши, когда они рассуждают теоретически.
Но с точки зрения вкуса – один человек легко обходится без водки, а другому без неё не жизнь. Люди разные, вкусы разные, личное отношение к водке разное: но объективная истина одна.
Понимаете? Тогда возьмём уровень посложнее!
Итак, перед нами абсолютно доказанный факт проблемности двух обществ: советского и западного. Оба общества имеют проблемы. Означает ли это, что они равноценны? Конечно же, нет!
Проблемы бывают разной степени тяжести: одна смертоносна, другая – горе, третья – мелкая неприятность. Комар тоже хищник, и в комарином укусе нет ничего приятного – однако же менять комара на тигра не желаю, и вам не советую. Не стоит уравнивать кошку и льва – хотя кошка тоже может в гневе и когтями поцарапать, и клычками укусить. Знавал я парня, который из-за кошки лишился глаза, что само по себе ужасная трагедия – и всё же кошка не лев. Стою на этом – и попробуйте меня опровергнуть!
Однако дело не только в разной тяжести бытовых проблем. Дело ещё и в перспективе. Как сказать о стакане – полупустой он или полный? Оптимист скажет – «полуполный», пессимист — «полупустой», а вот человек с научным типом сознания потребует уточнить тендецию. Стакан наполняется или сливается? Если стакан наполняется, то в перспективе станет полным, стало быть он полуполон. А если стакан иссякает – то в перспективе он станет совсем пустым, сейчас же он – полупустой.
Как только мы понимаем это, в общем-то, несложное правило здравого смысла – мы тут же понимаем и разницу между проблемами советского общества и западного. А именно: технический характер, очевидную временность и безусловную преодолимость советских бытовых проблем. И в то же время – безысходность проблем, свойственных быту оголтелого капитализма, которые не преодолеваются, а усугубляются с годами.
Вообразите два одинаковых, сырых и грязных, неуютных погреба. Один другого стоит, но есть нюанс: первый погреб имеет лестницу, позволяющую из него выбраться, а второй – лестницы наверх лишён. Замкнут в себе и сверху стальным люком закрыт на три замка… Есть разница?!
Об этом даже романы стали писать, художественно осмысляя ПРИНЦИПИАЛЬНУЮ РАЗНИЦУ между советскими и крайне капиталистическими структурами социально-бытовых проблем:
« – Плановая экономика… – продолжал докладчик, поневоле снижая темп и напор своего сообщения, – имеет перспективу решения своих проблем. Ваша экономика – нет. Что такое, например, нехватка колбасы? Когда однажды колбасы сделают достаточное количество – никто не будет жалеть о потере нехватки! Просто однажды эта проблема испарится ко всеобщей радости. А у вас? Как можно избавиться от жестокости – не избавившись от тех, кому она нравится? Тех, кто ей наслаждается? Ведь для богатого садиста жестокость – не отсутствующее благо, наподобие нашей колбасы, а наоборот, самое актуальное! Как можно избавиться от проституции или наркомании – не избавившись от тех, кто на них зарабатывает или удовольствие от них получает? По сравнению с нехваткой колбасы, которую нужно просто сделать, да и всех делов, – это совсем другая проблема… И в вашем обществе она не имеет решения. Здесь нельзя заместить отсутствие, здесь нужно удалять наличие. А рынок не даст! Ваша экономика даёт возможность купить себе за деньги право быть плохим…»[1]
Дефицит – это нехватка тех или иных предметов потребления. Ничего рокового или фатального в дефиците нет: надо просто доделать то, что не доделано, вот и всё.
Если мы производим 100 пар сапог, а нужно 200, то возникает дефицит сапог. Увеличим производство сапог в два раза (например, выстроим вторую фабрику-клон первой) – и не будет никакого дефицита сапог. То же самое и с жильём, и с колбасой, с любым недостающим потребительским благом. Его нужно просто научиться делать и сделать.
Профессиональные плакальщики по дефициту (обычно по совместительству политические проститутки) – напоминают мне школьников, которые, вместо того, чтобы сесть и выучить уроки – рыдают, бьются в истерике, потому что им и учиться неохота, и «двойку» схлопотать не хочется.
Почему так мало у нас говорят очевидные вещи? Например, то, что т.н. «хорошая жизнь» «потребительского общества» в странах, на которые уставлены полуслепые завидущие глаза наших тунеядцев – всего лишь набор вещей?
И количество этих вещей, и потребность в них – ни разу не бесконечны! Их – если не хватает – можно сделать, нужно сделать, и единственное, чего не нужно делать – так это делать из их отсутствия мистическую драму с подвываниями.
Ведь всё это, «завидное» — не манна небесная, и не благодать, снисходящая мистическим образом только на богоизбранных! Не талант в музыке, не одарённость в математике – которые есть лишь у тех, у кого они есть!
Товары широкого потребления — банальный продукт производства, слагаемый ВСЕГО ЛИШЬ из знания и применения технологий. И больше ничего! Для того, чтобы увеличить количество таких товаров – огромной стране, кроме нашей[2], ничего не нужно кроме времени и труда.
+++
Что имела в виду М. Тэтчер, когда пугала своих однопартийцев в 80-х «роковыми 20-ю годами», после которых «советское превосходство станет уже необратимым»? Как женщина умная (хоть и посвятившая себя служению силам зла), Тэтчер понимала: в производстве продуктов потребления нет ничего мистического, непостижимого и нечеловеческого.
Всякое производство включает в себя четыре стадии, две обязательно, а две других – если деградирует:
1) Запуск, отладка.
2) Плато устойчивого функционирования.
3) Паразитирование на достигнутом – когда со сложившегося производства берут больше, чем можно, а дают ему меньше, чем нужно.
4) Наконец, крах, руины.
Трагедия советского народного хозяйства – в том, что оно практически не знало второй, самой лучшей и удобной для человека стадии производственного оборота.
Очень многие советские проекты и поточные линии либо находились к 80-м годам в стадии отладки, становления, либо только-только вышли на отдачу, ещё не успели толком окупить вложенные в них колоссальные средства и силы, недёшево вставшие русскому народу.
Тэтчер посчитала, на мой взгляд, точно – что ещё 20 лет внутреннего и внешнего мира, и СССР восполнит всё, в потребительском смысле ему недостающее.
Потому что советский корабль, после тяжелейшего плавания в «идеальных штормах» — входил в гавань покоя и процветания! Любой, кто хотя бы чуть-чуть связан с реальным производством, скажет: самая тяжёлая и муторная стадия – запуск и отладка нового!
Одно дело – проложить рельсы. И совсем другое дело – кататься по ним, когда они уже проложены. Да что рельсы – даже и с лыжнёй та же история!
СССР завершал к 80-м основные (очень в бытовом смысле противные и тяжкие) процессы становления: индустриализации, урбанизации, производства средств производства, становления могучей энергетики, ядерного щита, позволяющего забыть об угрозе агрессии извне.
Если бы Брежнев прожил ещё 20 лет – даже в худшем его состоянии, и с учётом того, что он – простой, только лишь честный обыватель, далеко не гений, каким был Сталин… То даже на банальном ежегодном приросте валового продукта, безо всякой интенсификации роста экономики, пологим восходом – СССР бы уже обогнал с потребительской точки зрения тэтчерову Великобританию.
Пока мы строим и запускаем птицефабрику – у нас очень много расходов, хлопот – и при этом нет яиц и кур. А вот когда птицефабрика вышла на плато устойчивого функционирования – то расходов и хлопот с ней на порядок меньше, и при этом яиц с курами завались. Кто этого не знает?! Только тот, кто не приближался к реальному производству ближе, чем на три губернии…
+++
А потому нельзя, абсолютно некорректно сравнивать общество становления и общество устойчивого функционирования давно отлаженных и уже самоокупившихся производств, начавших нести чистую прибыль своим строителям.
Когда мы ставим и отлаживаем новое, плохо нам ещё знакомое дело (да хоть бы и хорошо знакомое!) – оно жрёт в три горла, а нас не кормит. Когда же оно поставлено на широкие рельсы – оно минимально затратно, и при этом максимально прибыльно.
Кто же может в здравом уме сравнивать страну строящихся заводов со страной заводов, давно построенных, и давно уже сидящих на плато устойчивого функционирования? Это же всё равно, что сравнивать молодого ипотечника с пенсионером в собственной квартире! Молодой много работает, выкупает своё жильё, а пенсионер вообще не работает, и за жильё платит только коммуналку…
Потому Тэтчер и подсчитала «роковые 20 лет» в течении которых англосаксы либо смогут уничтожить СССР – либо уже не смогут его уничтожить никогда, ибо его торжество (в 80-е слегка размытое незначительными дефицитами и кое-какими нехватками) станет необратимым.
И вместо того, чтобы вступить из стадии отладки в стадию отдачи, мы шагнули сразу в стадию паразитирования и краха экономики. Большая часть советских мегапроектов и многообещающих программ была доведена до запуска – и… не успела поработать для людей.
+++
Почему так получилось? Потому что между разумным решением и практическими плодами от него – существует время, требующее от человека терпения. Глуп тот, кто, посадив семечко, каждый час бегает откапывать его, потому что неспособен подождать результатов.
И чем крупнее замысел капиталовложений – тем больший срок их отладки и становления до запуска их потенциала. Пшеница вырастает через год, фруктовые сады – через десяток лет. Это не значит (подчёркиваю!), что фруктовые сады не нужно сажать! Просто одни сады уже дают плоды, а другие ещё только подрастают…
Советское общество, как модель – есть модель догоняющая, что само по себе плохо (тяжко ждать и догонять). Но с другой стороны, эта догоняющая модель – обладает историческим оптимизмом, потому что вся структура её бытовых проблем связана с нехватками. По мере их восполнения, то есть чисто технического совершенствования системы, проблемность системы сокращается.
Крайне капиталистическое общество как модель – страдает страшным историческим пессимизмом. Проблема не в том, что банкирам не хватает денег, а наоборот: у них слишком много финансовой власти в руках! И если у них будет ещё больше денег в частных руках – то бытовые проблемы только умножатся. Проблема наркомании не в том, что наркотиков мало, а наоборот, в том, что они есть в доступной продаже. Если их станет больше и дешевле – то обществу только хуже. Это вам не колбаса, которой чем больше и дешевле – тем лучше обществу!
+++
О дефиците советских лет не нужно говорить – как о вранье или как о непреодолимой проблеме. Важно понять две вещи:
1) Это была проблема реальная.
2) Это была проблема временная.
Он был, но был преодолим, и довольно быстро преодолевался (что и пугало Тэтчер, понимавшую, что «поезд уходит», и дурачок «Горби» – последний шанс затянуть Россию в общепланетарную могилу надежд человечества). Окажись на месте Горбачёва хотя бы молодой «Брежнев 2.0.» (о новом Сталине я уж и не говорю!), то есть человек без особых талантов, со стандартным мышлением, но добросовестный и ответственный «середнячок» — о капитализме мы бы уже читали только в учебниках истории…
Но вместо учебника истории мы получили гримасу истории, доказавшую, что род человеческий до своего родового имени «человек разумный» ещё не дотягивает. Пока ещё человек, в основном, «чувственный» с очень большим влиянием животных начал в структуре личности.
Никогда «человек разумный» не посчитал бы чисто-техническую, проходную проблему дефицита – тяжелее и важнее токсичных проблем деградации разума и разложения личности, ведущих в Содом и к каннибалам.
Если у тебя сегодня нет дома – то он может появиться завтра, тем более что вон, и стройку видно!
Но если ты лишился мозгов – это не значит, что они завтра сами втекут обратно в голову. Психические заболевания, связанные с прогрессирующей иррациональностью окружающей жизни, те, которые мы называем «социопатологии» — либо совсем необратимо-неизлечимы, либо, даже если их можно излечить – очень трудно лечатся.
Отсутствие дома и безумие – неравноценны. Разум может придумать и сотворить дом. А дом, даже если находится внутри него – разум не реставрирует. В развитых странах психи находятся в отапливаемых помещениях, порой довольно комфортных, и что?! От отдельной палаты с видом на море они перестанут быть психбольными?!
+++
Потому, конечно, материальные нехватки нельзя сопоставлять с духовными изъянами.
Нельзя равнять дефицит в магазине — с внутренней ущербностью растленного или помешанного человека. Материальные нехватки огорчают, их нужно восполнять – но с ними же всё понятно! Бери да делай! Нет дома – так построй, всего и делов-то!
Но если у человека повреждён сам орган проектирования будущего, и до такой степени, что он не понимает: слова «план» и «разум» синонимы? И сам процесс здравого мышления неотделим от планирования?
Если изделие сломалось – то это производственный брак.
А если сломался изготовитель изделия – то это конец производства, как такового.
Советская модель – очень зачаточная, со множеством ошибок, с целым рядом досадных искажений – но всё же модель развития человека как мыслящего существа, собственными силами и разумом строящего своё будущее.
Либеральная модель – это модель «конца истории», завершения проекта «человек», нарастающая разорванность и сумрачность сознания человека, которую никакое (к тому же по большей части «липовое») изобилие на прилавках компенсировать не может.
И это не вопрос вкуса: это единственно-объективное научное заключение, которое можно сделать, поднявшись над личными выгодами ситуации и личными предпочтениями.
————————————————————————-
[1][1] https://denliteraturi.ru/article/4297
[2] Сделаем тут оговорку, что маленькие страны могут быть лишены ресурсов, даров природы, но уж у нас-то в России, слава Богу, так вопрос не стоит.
